ЗАДАНИЕ КОМАНДАРМА

От редакции

Продолжаем публикацию заметок Михаила Григорьевича Профателюка, который в годы Великой Отечественной войны был заместителем начальника штаба полка «Нормандия-Неман» по оперативной части. Рукопись его воспоминаний – огромную, в машинописном виде - привезли в редакцию дочери фронтовика, сохранившие труд отца для потомков. В результате появилась на свет книга «Сердца и крылья», а затем – свыше восьмидесяти заметок для онлайн-газеты, которые будут опубликованы в течение трёх месяцев (первые публикации – 16 - 20 мая). Редакция выражает большую признательность Ларисе Михайловне Абросимовой (Профателюк) за оказанную помощь при подготовке материалов к печати.

В долгожданные апрельские дни на аэродроме Мосальск властвовали тишина и покой. Причиной этого было ненастье: сильные ветры, дожди. Загрустили пилоты, успевшие написать письма, прочитать книги...

На командном пункте, оборудованном в штабной землянке, было малолюдно. В небольшой комнатке сидели за столом два друга - командир эскадрильи майор Жан Тюлян и его заместитель капитан Альбер Литольф. Они неторопливо беседовали. Их, как и подчинённых, угнетала нелётная погода. Внезапно в окошко прорвался, приглушённый расстоянием, раскат артиллерийской канонады.

- Общевойсковики сражаются, а авиация отсиживается, - тонкие губы Тюляна тронула горестная улыбка. - Утром был на лётном поле, ничего хорошего: сапоги вязнут в жиже, рытвины заполнены водой...

Он не успел договорить: настойчиво затрещал телефонный аппарат внешней связи. «Такой властный звонок, наверное, со штаба дивизии», - подумал Тюлян. Острое чувство тревоги охватило его. Торопливо схватив трубку, он громко сказал в микрофон:

- Але иси Тюлян! (Алло! Это Тюлян! – Авт.)

- Звонит порученец от Первого, пожалуйста, передайте трубку переводчику!

- Переводчик? - переспросил Тюлян. - Сильвупле! (Пожалуйста! – Авт.) - Он повернул голову в сторону двери и, повышая голос, позвал: - Мишель, к телефону!

Через несколько секунд распахнулась дверь и через порог шагнул младший лейтенант. Он взял из рук Тюляна телефонную трубку и сказал:

- Переводчик Шик у телефона!

- Передайте командиру: через час над вашей точкой проследует на запад немецкий разведчик «Юнкерс-88». Первый просит, уловил? Не приказывает, а просит выслать пару ваших и перехватить его. Что не ясно?

- Ждите, передам майору, - стараясь казаться спокойным, Шик повернулся к Тюляну. Выслушав Шика, он растерялся. У него даже в мыслях не было летать с раскисшей полосы. Затем представив себе, чем могут окончиться такие полёты, возмутился:

- Следовало бы им знать, что аэродром не пригоден к работе. Любой смельчак скапотирует.

Шик передал порученцу, с приближённой точностью, мнение командира эскадрильи.

Жаль огорчить Первого, - в голосе порученца появились нотки отчаяния. Однако у опытного офицера сработало чувство защиты. Он ещё верил в возможность изменения взгляда Тюляна о пригодности к взлёту лётного поля. После коротенькой паузы он начал терпеливо излагать доказательства:

- Ваш командир должен знать, что нам известно состояние всех взлётных полос, в том числе и вашей. Она оказалась самой надёжной, так как расположена на многолетней траве. Попытка ваших соседей взлететь на задание окончилась аварией. У нас безвыходное положение, надежда только на вас. Задачу выполнять в режиме радиомолчания. Действуйте! Успехов вам. Связь кончаю.

Выслушав новые разъяснения представителя высокого штаба, дословно переведённые Шиком, Тюлян задумался. Наверное, он допустил по неопытности ошибку в определении пригодности взлётной полосы. Давление на грунт человеческой ноги и колёс шасси неодинаковы. Всё же забота о подчинённых требовала от него принятия такого решения, которое обеспечивало бы безопасность таких полётов. Не только его пилоты, но и сам командир эскадрильи никогда не летали в подобных условиях. К тому же все пилоты очень давно летали в облаках. Правда, у Тюляна был опыт полётов в приближённом варианте: взлётов и посадок с полос с глубоким песчаным покрытием.

Прикрыв глаза, Тюлян молчал. Он воспользовался минутной паузой, чтобы собраться с мыслями, успокоиться, ещё раз оценить силы своих подчиненных. Но напряжение не спадало. «Командующий вынуждено обратился к нам. Что-то серьёзное скрывается за этим будто бы будничным полётом вражеского разведчика и, безусловно, затрагивает наземные войска», - поразмыслив, Тюлян решил выполнять задание. Он внимательно посмотрел в настороженные глаза Литольфа и спросил:

- Кого пошлём?

- Я бы сам не прочь слетать, - лицо Литольфа, искушённого пилота, загорелось жаждой выполнения этого опасного во всех отношениях полёта.

- Жребий брошен! Милый Альбер, полетим вдвоём. Не будем рисковать нашими парнями, им и без подобных вылетов достанется немало.

- Отлично, командир! - обрадовался Литольф.

- Друзья, времени в обрез, копаться не будем. Мишель, сообщите

порученцу о нашем вылете. Альбер, подготовь нам полётные карты, а я дам задание инженеру готовить самолёты и пошлю Прециози прорулить взлётную полосу, выбрать для взлёта полоску понадёжнее. Минут через двадцать отправимся на стоянку. - Быстро распорядившись, Тюлян пересел к телефону внутренней связи, энергично крутнул ручку вызова...

Согласившись на выполнение трудного полёта и возложив его на свои плечи, Тюлян почувствовал, как у него стало светло на душе.

Весть о получении боевой задачи облетела общежития, взбудоражила офицеров и солдат. Вновь ожил и забурлил аэродром. Часть лётчиков и механиков по тревоге отправилась к самолётам. Теперь все усилия личного состава были сосредоточены на подготовке матчасти к вылету. В напряжённой работе прошло полчаса. А небо продолжало дождить.

Тюлян подошел к механику самолета, выслушал его доклад о готовности машины и ловко забрался в кабину. Когда рванулась ввысь зелёная ракета, он зажал тормоза и плавно подал вперёд рычаг газа. Як, словно тигр перед прыжком, взревел и прижался к земле, а когда пилот отпустил тормоза, рванулся вперёд, и чего раньше не было, клюнул носом, намериваясь воздушным винтом рубить землю. Стремительно, еле заметным движением ручки управления, Тюлян успел парировать клевок машины, которая понеслась ещё быстрее. Она, вдавливая покрышками колёс травяное покрытие, оставляла за собой две глубокие борозды и пелену разлетающихся в задней полусфере брызг чёрной жижи, молниеносно направляясь к размытому дымкой горизонту. Когда скорость увеличилась до требуемой, Тюлян взял ручку на себя. Могучая сила оторвала самолёт от земли и потянула его вверх в мутное небо. Придерживаясь направления, параллельного оставленному следу ведущего, взлетел и Литольф.

Убрав шасси Яка, Тюлян продолжал полет под нижней кромкой облачности по кругу аэродрома, поджидая ведомого. Видимость была настолько ограниченной, что с трудом видны были ближние земные ориентиры. Тюлян хмурился, часто поглядывая то на приборы, то вокруг, разыскивая Литольфа. Нервы напряглись, тревога росла. Наконец-то выплыл из мутной среды задней полусферы размытый силуэт Яка. Тюлян улыбнулся. Когда ведомый пристроился, пара истребителей, выполнив разворот, с набором высоты вошла в облака. Пронзив слякотную тучу, они оказались между облачными слоями. Небо не просматривалось, хотя видимость улучшилась. Тюлян вновь рванул машину вверх. Снова их поглотило ещё более плотное облако. В кабинах воцарилась темень, только ярко светились приборы. Ведущий остановил взгляд на высотомере. Его стрелка перешла рубеж трех тысяч метров. Проткнув и эту тучу, они выскочили в заоблачное пространство и увидели солнце. Оно сияло в ясном небе над необозримым морем башенок, холмов и гребней сплошной облачности. Солнечные лучи ударили в лицо. От резкого перехода с темноты к свету зарябило в глазах. Тюлян перевёл самолет в горизонтальный полет и осмотрелся. Воздушное пространство было свободным, Литольф исчез. Тюлян помчался на восток над верхней кромкой облачности, разыскивая ведомого. Исчезновение Литольфа не тревожило его. Он знал, что Альбер подготовлен к полётам в облаках и имеет немалый боевой опыт. Очевидно, чтобы не столкнуться в мощном неспокойном облаке, он отошёл от ведущего на безопасный интервал. «Литольф где-то рядом», - предполагал Тюлян. Среди сиреневого неба солнечное светило, неудержимо сияя, по-весеннему пригревало. Жмурясь, Тюлян, подняв голову, прикрыл глаза. И в эти секунды над ним мелькнула разлапистая тень какого-то самолёта. Ведущий опознал в нём машину ведомого. Литольф развернул машину и оказался рядом с Тюляном. Убедившись, что ведомый пристроился, Тюлян подал сигнал о маневре, довернул самолёт к востоку и перевёл его в набор высоты. Яки плавно и синхронно устремились ввысь, а через пару минут стрелка высотомера отсчитала пятую тысячу метров. Тюлян поправил кислородную маску и зябко подвигал плечами. В кабине становилось всё прохладнее. Стремительно вращающийся винт захватывал чистый воздух светлого неба, которое на всём протяжении, сколько охватывал человеческий глаз, казалось пустынным. Тюлян перевёл взор на часы и нахмурился. «Где же «Юнкерс»? Неужели опоздали?» Он повернул голову и широко раскрытыми глазами глянул на ведомого. Заметив обращённое к нему лицо командира, Литольф понял его с полувзгляда и, улыбнувшись, ткнул рукой в направлении светло-синего лимба, оставляемого винтом. Тюлян, прищурив глаза, устремил взор в указанное направление. Его лицо посветлело. Выше их, под куполом поднебесья, показалась едва заметная серебристая полоска. Она быстро утолщалась и удлинялась. «Это он оставляет инверсионный след», - мгновенно догадался Тюлян и подумал: - Всё сложилось неплохо, нам повезло, своевременно обнаружили и легко прихлопнем фашиста».

Предупредив ведомого о маневре, Тюлян увеличил обороты мотору и направил машину вверх, в сторону обнаруженной цели. Неожиданно серебристая дорожка прервалась. Блестящий след стал разбухать и расползаться. «Куда же он делся? Как в воду канул!» - ещё не веря случившемуся, встревожился Тюлян и стал напряжённо всматриваться в ту часть неба, где оборвался след. Затем, развернув самолёт к западу и вглядываясь впереди себя, он заметил в солнечных лучах крошечного блестящего головастика, устремившегося вниз. «Это он – недруг, .- обрадовался Тюлян. - Торопится шмыгнуть в облака, не выйдет!» Тюлян довернул Як и помчался наперерез обнаруженному торопыге. Литольф от него не отставал. Расстояние быстро сокращалось. С каждой секундой цель увеличивалась, превращаясь в двухмоторный самолёт. Разглядывая его очертания, Тюлян опознал в нем «Юнкерса-88» и боевым разворотом метнулся вверх, оказавшись в пространстве между солнцем и разведчиком. С этой выгодной позиции он и Литольф устремились к вражескому самолёту. Тюлян был уверен, что удар по «юнкерсу» будет коротким и неотразимым. Они с двух сторон атаковали разведчика, стремительно сближаясь с ним. Уже отчётливо были видны чёрный крест на фюзеляже и фашистская свастика на киле поворота. Чем ближе был «юнкерс», тем больше недоумевал Тюлян. Вражеские стрелки не вели огонь. «Вероятно, солнце слепит их», - подумал он и, прицелившись, нажал на гашетку огня. Огненные трассы его и Литольфа полоснули гитлеровскую машину. В какие-то секунды «юнкерс» окутался дымом, который на короткое время поглотил его. «Всё, сбили!» - не без радостных ноток в голосе воскликнул Тюлян и, чтобы не столкнуться с немецкой громадиной, резко рванул Як вверх. «Что ж, поглядим, как он будет падать, а для гарантии еще штурманём!» - решил он, заняв вместе с ведомым новую позицию для повторной атаки. Как только дымовая завеса стала расползаться, «нормандцы» увидели невредимого и проворно удирающего «юнкерса», а за его хвостом - десятки небольших серо-голубых зонтиков. Гнев и стыд охватили Тюляна. «Нас обманули, будто младенцев, - ворчал он. - Гады, выпустили на парашютах специальные гранаты. Какое счастье, что мы не врезались в них. От этого экипажа жди новых каверз!» И они не заставили себя долго ждать. Негодовать не было времени. Рядом с кабиной Тюляна промчались несколько огненных трасс. Литольф, нарушив радиозапрет, с горечью передал в эфир:

- Командир, берегись, в хвосте самолета «фоккеры»...

Тюлян, не раздумывая, крутой горкой увёл Як из-под обстрела в сторону солнца, а Литольф, открыв огонь по вражеским истребителям, вышел из атаки и присоединился к Тюляну. Перейдя в горизонтальный полёт, они осмотрелись. «Фокке-вульфы-190» не приняли бой. Они уже сопровождали «юнкерса», мчавшегося на запад. «Теперь будут охранять его, - размышлял Тюлян. - Да ещё вызовут себе подмогу». Сложившаяся ситуация встревожила его. Заранее зная, что нельзя лишать ведущего прикрытия силами ведомого, Тюлян пошёл на риск и передал по радио:

- Альбер, свяжи боем «фоккеров», а я займусь «юнкерсом». Вперёд!

Его замысел удался. Охваченные одной мыслью - во что бы то ни стало выполнить задание командарма - они ринулись вниз, нагнали «фокке-вульфов», атаковали их и открыли по ним огонь. На этот раз вражеские истребители приняли бой и устремились вверх. Литольф погнался за ними. Его Як свечой ввинтился в небо. Ещё имея запас скорости, он метеором нагнал ведомого немца и снизу длинной очередью из пушки и пулемётов пропорол его машину. Отвалив в сторону и готовясь к новой атаке, Литольф перевёл машину в горизонтальный полёт и вздрогнул. Рядом с кабиной мелькнула вражеская огненная очередь, продырявив правое крыло. Чертыхнувшись, он выполнил переворот, увернулся от обстрела и боевым разворотом увёл самолет в солнечные лучи. Одновременно успел заметить, как атакованный им «фокке-вульф», полыхая огнем, беспорядочно штопорил к земле и, столкнувшись с ней, взорвался. Однако преимущества над противником у Литольфа не оказалось. Ведущий «фокке-вульф» уже проворно несся на него в лоб. «Видимо, ас, да ещё до чёртиков упрямый»,- подумал разозлённый Литольф. Самолёты сближались. Вражеский лётчик первым открыл огонь. А когда трассирующая очередь Яка понеслась ему навстречу, он рванул машину в сторону. Литольф нагнал его. Разразился новый маневренный бой. Он вобрал в себя рывки по направлению, свечи к небу, глубокие виражи и перевороты, прицеливание и открытие огня. Используя свой опыт и маневренность Яка, Литольф зашёл в хвост «фокке-вульфу» и ударил длинной очередью по его мотору. Фашистский истребитель свалился в крутую спираль и после недолгого падения утёк на запад. Литольф не стал его преследовать.

Отослав ведомого вести бой с вражескими истребителями, Тюлян, обозленный неудачами, с яростью рванулся к «юнкерсу». На этот раз воздушные стрелки встретили Як бешеной пальбой из всех огневых точек. Светящиеся стрелы, одна за другой, смертельным фейерверком преграждали путь атакующему. Сжав зубы и затаив дыхание, Тюлян почти вплотную подобрался к воздушному увальню, тщательно прицелился и нажал гашетки. Задрожал Як, в гул мотора вклинился перестук пушки и пулеметов. Пепельно-розовая трасса вонзилась в широкое крыло разведчика, где располагалась одна из групп бензобаков. Пожар не возник, «юнкерс» продолжал убегать. Тюлян не падал духом. Чтобы не столкнуться с разведчиком, он выхватил самолёт в сторону, занял новую позицию и снова свалился на «юнкерса». Удачно преодолев огненный барьер, Тюлян оказался в хвосте вражеской машины. Прицеливаясь, он долго не мог открыть огонь, пилот разведчика бросал машину из стороны в сторону. Всё же выбрав спокойное мгновение, Тюлян длинной очередью поразил левое крыло и мотор немецкой машины. Мелькнувшая над кабиной вражеская трасса вынудила Тюляна увести Як из опасной зоны обстрела. Переведя машину в горизонтальный полёт, он устремил взгляд на «юнкерс», чтобы выбрать момент для новой атаки. Но то, что он увидел, наполнило его душу радостью. Разведчик накренился, из его левого мотора повалил черный дым, а из правого вырвались языки пламени. Жмуря глаза, Тюлян перевел взгляд на восток, туда, где оставил Литольфа. В горячке боя он слышал по радио доклад ведомого о гибели одного немецкого пилота. Жадно вглядываясь, Тюлян надеялся увидеть воздушный бой и хотел отправиться на подмогу. Увидел же только самолет Литольфа, который снижаясь, приблизился к нему.

- Одного накормил землёй, второго подбил, - раздался в наушниках довольный голос Литольфа.

Теперь они вдвоем наблюдали, как «юнкерс», ранее тяжелый и устойчивый, шустро крутнулся вокруг своей оси, затем свалился на крыло и рухнул в облако. Литолъф настолько сблизился с машиной Тюляна, что комэск видел его радостное лицо. Тюлян же, хмурясь, передал в эфир:

- Альбер, а если при падении «юнкерс» собьёт пламя и даст дёру на свою территорию? За мной!

Они направили свои машины в тёмную облачную массу и в несколько секунд проткнули первый слой. Приглядываясь в дневных потёмках и не обнаружив разведчика, спустились во второй. Выскочив в междуоблачье с плохой видимостью, юркнули в третий, самый нижний, и перешли в полёт по горизонту. Тут было посветлее, хотя дождь продолжался, и с трудом просматривалась земля. Их внимание приковало странное явление. Окружавшая Яки дымка и приземная мгла имели какой-то розовый оттенок, особенно в одном направлении. Они стали виражить над районом наибольшего свечения.

- Это мираж! - определил Лито. - Однажды видел в Африке... После короткой паузы раздался голос командира:

- Эврика! Догадался. Это не феномен, а иллюминация с места падения «юнкерса». Снизимся и рассмотрим... Маневр!

Они направили машины вниз, снизившись до двухсот метров, стали виражитъ. Внизу у опушки леса виднелся громадный костёр. Клубы чёрного дыма, лениво поднимаясь над землей, сносились ветром к югу. Высокие космы яркого пламени освещали обломки самолёта: кусок отвалившегося широкого крыла с жирным чёрным крестом, огромную сигару фюзеляжа, хвостовое оперение с высоким килем.

Яки синхронно изменили направление полёта и направились на восток…

На подходе к аэродрому Тюлян запросил по радио разрешение на посадку. Он опасался за приземление, предчувствуя, что оно будет не из легких.

Вначале самолеты слушались. Пилоты легко выполнили полёт к четвёртому развороту, плавное снижение и планирование, выровняли на требуемой высоте и искусно притёрли к травяному покрову посадочной полосы. После этого началось немыслимое: машины вышли из повиновения и повели себя как взбунтовавшиеся скакуны. Попадая в лужи или более раскисшие места, они кренились, рыскали по сторонам, клевали носом, пытаясь скапотировать. Только мастерство пилотов укротило их строптивость.

Зарулив на стоянку, Тюлян не торопясь выбрался из кабины и пошатываясь от усталости, подошел к курилке. Только этого и ждали пилоты. Окружив его и подошедшего Литольфа, они приготовились слушать командирский рассказ. Все впились глазами в усталое лицо майора, стараясь не пропустить ни одного слова. Тюлян не побоялся довести до них и свои промахи. В конце беседы он пожаловался на трудности с опознанием места падения вражеского разведчика.

- Всё известно, мой командир, - доложил Прециози, - из дивизии сообщили: «юнкерс» грохнулся возле леса, в двух километрах южнее города Починки. Его экипаж пленён. Один «фоккер» упал недалеко от разведчика, а пилот второго истребителя посадил горящую машину у линии фронта в расположении советских войск.

Михаил ПРОФАТЕЛЮК

Перепечатка текста и снимков допускается

только с указанием источника: Stopstamp.ru